— Цель у всех одинакова — это внутреннее, духовное развитие. Надо научиться жить в любви и гармонии, не нарушая заповеди Бога. Все люди по своей внутренней сути одинаковы, разницы нет, кто ходит, а кто не может.

— Ну, это естественно, что возникают такие вопросы, ведь всем хочется лучшего. Но надо понимать, что судьба каждого человека складывается не случайно, и что такая плоть дается вовсе не просто так. Ведь, когда рождается новая душа, она вкладывается, как правило, в здоровую плоть. Но так как у нее нет опыта отдавать, жить во имя других, то она сразу начинает брать. Человек начинает кичиться своими физическими качествами и ставить их выше свой духовной сути. И чтобы помочь ему выправить это опасное отклонение в развитии, в следующей жизни ему могут дать чуть-чуть худшую плоть. Не понял — еще хуже. И однажды он рождается в настолько ущербной плоти, что уже никак не сможет сказать: “Знаете, вот я такой красивый, сейчас на дискотеку пойду, буду гулять!” Он, может, и хотел бы — но нет, он вообще прикован к постели. И тогда ему остается только одно: начать думать о жизни, задумываться о каких-то более серьезных вещах, что при других условиях было бы просто невозможно. И получается, все же хорошо, никакой беды нет! Нужно просто правильно воспринимать то, что происходит с тобой в жизни, и, несмотря на трудности, стремиться к Свету, стараться стать чище, добрее, прекраснее. И тогда все в жизни начинает меняться к лучшему.

— Усилия духовные совершенно одинаковы для всех. Есть хорошо известные заповеди — о любви, о смирении, всепрощении, которые каждый из нас, независимо от физического состояния, должен стремиться исполнять. И здесь нельзя никого ни с кем сравнивать, нельзя никому завидовать: у этого здоровая плоть, у того нет. Нельзя кому бы ни было говорить: вот тебя бы на мое место. Идеальных людей, способных на все, не бывает. У каждого своя чудесная стезя. Например, зачем печени говорить: “Меня в любое место поместите, я могу и сердцем быть”? Она может быть только на месте печени, иначе человек жить не будет. Но разве из этого следует, что печень несовершенна? Да нет, поставьте ее на свое место — она там ой как нужна будет. Так же и человек, его жизнь, его судьба. У здорового свои проблемы, которые нужно решить. У человека с трудностями со здоровьем — свои. И получается, что духовные усилия: смирение, всепрощение, желание всем добра — они для каждого совершенно одинаковы. Только ты, например, сидя в коляске вырабатываешь терпение, а я то же терпение проявляю к человеку, за которым бегаю и никак догнать не могу, чтоб добра ему пожелать. Бегаю и проявляю терпение, пока не догоню. А ты смотришь и говоришь: “Ничего себе ты терпение проявляешь! Бегаешь там. Ты бы посидел, не умея ходить, в коляске”. Но нет, усилия совершенно одинаковые. Мы все рождены по образу и подобию Божьему, а значит, мы все способны творить Любовь, Красоту и Свет, как и Он.

— А энергетика? Ведь есть процессы, которые невидимы глазу, но которые на самом деле даже еще более действенны. Можно подойти к человеку и помочь ему просто распилить что-то. Ты только одному человеку в этом случае поможешь. Но при этом, когда ты пилишь с радостью, истекающая из тебя добрая энергетика помогает тысячам других людей! Она летит по земле: раз, там костер в лесу, оставленный туристами, он уже начал разгораться, но его окутала твоя добрая энергия — и он потух… Стоит самоубийца на крыше небоскреба, прыгнуть собирается; ноги уже согнул, чтобы оттолкнуться и прыгнуть, но вдруг его что-то коснулось — и он подумал: “Ладно, завтра”… Убийца замахнулся ножом, готов уже свершить непоправимое — но его ярость вдруг почему-то начала утихать, и он не ударил…

— Здесь важны не столько мысли, сколько чувства и эмоции, которые ты в них вкладываешь. Ведь эмоциональный посыл бывает очень мощным. Можно вообще лежать без движения, но если мысль работает трезво, то можно творить в пространстве невероятные структуры добра!

— А просто у человека сразу включается эгоизм: ему надо видеть плоды своих действий. Ему нужно, чтобы он лежал, думал — а по телевизору тут же в новостях передавали: “Иван Иванов сегодня помыслил о том-то — и спаслись столько-то людей”. И он сидит счастливый, думает: “Ну, вот, не зря живу!” Но никто не показывает. И никогда не покажет, потому что тогда это не вера будет, а бизнес получится. Ведь истинное добро творится не ради какого-то вознаграждения, а оттого, что ты просто по-другому не можешь. Ты не можешь иначе, поэтому ты сидишь, молишься, желаешь всем счастья, мурлыкаешь псалом какой-нибудь. А все, что из тебя истекает — оно в этот момент созидает в пространстве то, что начинает воздействовать на других. И тогда почему-то люди начинают улыбаться в городах, в поездах и автобусах. Почему-то кто-то прощает, что его задели и порвали куртку, хотя вчера он из-за этого чуть не подрался. И при этом никто не знает, кроме Бога, что все это благодаря тебе, сидящему в комнате. А никто и не должен знать, это и не нужно. В этом и есть величественный закон Любви.

— Да! — удивленно произнес я. — Но ведь так сразу не получится, наверное.

— Потому что человек очень сильно привязан к материальному. Ему нужен зримый результат, и как можно быстрее. А так сидит и говорит: “Желаю всем счастья!” — и как бы ничего (мы оба засмеялись). Конечно, это вроде и не интересно, и радости особой нет. Но есть ведь другой, более тонкий уровень. И есть другая радость — самая правильная, чистая. Например, стоит человек на краю пропасти, почти падает. Ты из-за угла подошел, незаметно взял его за пиджачок, поддержал, чтобы он не упал. И спрятался. Человек оглядывается, чтобы узнать, кто это ему помог, смотрит — кто-то идет по тропе. Он подбегает к нему, в ноги падает, благодарит: “Спасибо, ты мне помог!” А ты стоишь в сторонке и радуешься: тебя-то не заметили, хорошо! Вот это настоящая радость от творения! Но пока у нас все иначе. Мы, вроде, скромничаем — мол, ничего, ничего, не стоит благодарностей, а сами-то довольные, что нас заметили, похвалили, героями себя уже представляем, венок мысленно на голове поправляем.

— Конечно же, смирение. Когда ты начинаешь удерживать рвущуюся из груди жалость к себе, осуждение ближних, зависть, раздражение; когда ты никого не винишь, понимая, что никто не виноват в том, что у тебя есть, кроме тебя самого. А потом ты начнешь замечать то, что не видел раньше; начнешь находить негативное уже в своих, казалось бы, благих порывах. Начнешь замечать, что твое пожелание о счастье на самом деле было обыграно твоим эгоизмом — ты хотел награды в ответ. И ты начнешь утончаться. Сейчас можно взять любой порыв человека, казалось бы, нежный, хороший, но там будет скрыто что-то корыстное.

— Эгоизм их просто обыгрывает, он их ставит на службу себе. Потому что, какое бы добро мы не замышляли, у нас сразу включается программа воздаяния. Ну, хоть в чем-нибудь, хоть немножечко — но чтобы нас наградили. Например, человек может даже не говорить: “заплати мне”, он всего лишь попросит: “не мешай мне; я же доброе дело хочу сделать, а ты мешаешь”. Но ведь, тем самым он сказал: “Заплати мне тем, что не мешай”. Нет, это уже не бескорыстно получается. Бескорыстное в нас появится только тогда, когда мы будем стараться все хорошее делать незаметно, хотя бы стараться. Конечно, не доходя при этом до абсурда, что вот, не смог — заметили, ай! Все, ничего больше не буду делать...

— Попросить прощение — это очень важно, особенно если ты понимаешь, что сделал что-то не так. Тут нужно сознательно-волевое усилие сделать. Мы же к зубному никогда не идем в порыве радости. Мы всегда себя немножко преодолеваем, зная, что будет неприятно. Но мы же все равно идем, сознавая, что надо. Так и здесь. Ты знаешь, что надо, но не хочется. Это как на работу пойти. Утром вставать — ну, не хочется! Но ты встаешь и идешь, потому что если не пойти, зарплаты не будет, жизнь не получится, ребенку не купишь и т.д.

— Да пусть они обхохочутся над тобой, пусть всем расскажут, что ты такой слабый и вообще никто. Это неважно, что они скажут. Тут важно будет то, что ты пересилишь себя, что ты достойно проявишь свои действия, как человек. Иначе ведь цепь зла не прервется никогда, если все будут на зло отвечать злом. Она никогда не прервется! Как раз из-за этого-то тьме и так легко править миром. Как только все задумали какое-то доброе дело (а тьме это невыгодно), сразу раз — и одному кто-то наступил на ногу. Тот не сдержался, ответил. Другой защитил. Четвертый созвал митинг, призвал к борьбе, пятый собрал армию — и все, поехало. Весь мир сражается, тьма ликует. И прервать никто не может, ведь для этого кому-то нужно простить. Это нужно кому-то первому сказать: “Ребята, я не буду сражаться”. А ему в ответ: “А мы тебя зарубим!” А он — “Ну, что ж, рубите...”

— Это нужно просто поверить Богу — вот и все. Ведь мы же все на Его ладони, и даже ни один волос с нашей головы без Его ведома не упадет. Все всегда будет так, как нужно для твоего блага. И если тебя не должны зарубить, да хоть даже выйди ты в самую гущу битвы и брось наземь свою саблю — тебя никто и пальцем не тронет!

— Когда человек совершает какой-то грех, он в этот момент теряет силу, становится слабее. При этом он зародил кармическое движение обратного удара от Природы, который пойдет на него в виде воздаяния. И вот, к нему этот удар идет, а он, ослабевший от грехопадения, начнет по-своему защищаться, отвечать ответным ударом, тем самым родит новую увеличенную амплитуду воздаяния и сам, к тому же, упадет еще ниже. Но если после грехопадения он покается, то в этот момент ему дается дополнительная сила от Бога, чтобы пришедший к нему обратный удар принять достойно, смиренно и загасить его. В этом важность покаяния.

— А это потому, что часто воздаяние бывает не сразу. Бывает, что человек сегодня на кого-то ругнулся, пожалел немножко — и все, забыл. А обратная волна уже пошла. И через месяц где-то в подворотне его схватят за шиворот. А где ж ему тут понять, что это было как раз за те слова? Конечно, в этот момент он может отмахнуться, подумает: “за что?” И соответственно, неправильно среагирует и родит еще больше неприятностей. А покаяние именно позволит принять все, как должное. Причем, правильное покаяние — это не просто когда ты говоришь: “Я виноват, каюсь!” Суть покаяния в том, что ты пытаешься в понимании своей вины внутренне так раскрыться, что начинаешь чувствовать на себе ту боль, которую причинил кому-то своим поступком. Ты чувствуешь, как было больно слушать твои некрасивые слова тому, кому ты их наговорил. Как было больно веточке, когда ты ее так бездумно сломал. И тебе становится также больно, как и им. Но эта боль не за себя, что ты такой грешный, а за другого, за то, что ему по твоей вине было больно.

— Ну, тут у тебя уже требования начинаются. А все требования идут от высокомерия. Высокомерие — это лжедубликат истины внутри человека, оно ставит тебя в обманную ситуацию, когда тебе кажется, что ты абсолютно прав. Ты что-то понял — и у тебя сразу начинает расти коэффициент уверенности в своей правоте. И тогда все, что пойдет против твоего понимания, будет вызывать у тебя боль, сопротивление. Тебе будет казаться, что человек поступает неправильно. Но ведь тебе так только кажется, истину ты знать не можешь! Здесь просто, чтобы убрать боль, неприятность внутри, лучше сразу себя одернуть, осознать, что это лишь твое личное мнение, твое понимание, которое, вообще-то, может быть в чем-то и ошибочным. И потом ты уже можешь спокойно высказывать свои мысли, может даже громко: “Давайте вот так будем делать!” Но если в этот момент тебе скажут: “А может, не надо так, что ты тут несешь?” — ты легко ответишь: “хорошо”, ты не будешь настаивать на своем. Вот этому надо научиться. Тогда очень многие неприятности легко уйдут, все будет проще.

— Ты ему так все равно не поможешь. Наоборот, будет лишь еще больше сложностей. Твои требования включат внутри него программу на сопротивление, и в ответ он еще больше начнет делать как раз то, чего ты не хочешь. Поэтому пока ты не прекратишь требовать, даже внутренне, ситуация будет только ухудшаться. Тебе нужно оставить требования вообще и заняться личностным самоочищением. Конечно, ты всегда стремишься подставить плечо там, где тебя попросят. Но если не попросят, неужели нужно бежать, хватать за воротничок и кричать: “Так нельзя, это не по-Божьему, очнись, ведь ты погибнешь”? Ведь это, получается, говорить Богу: “Конечно, Ты Бог, но вот здесь я уж лучше сам побеспокоюсь о своих ближних, а то Ты сейчас там не заметишь, у Тебя не хватит внимания на мою семью, и они все погибнут. Доверь уж мне, я эту ситуацию знаю лучше”. Но это же смешно! С таким требованием человек может лишь еще сильнее запить. Так можно не только свою семью заставлять пить, но можно стать повинным в бедах тысяч людей! И получается, разговор-то в таких случаях все равно идет о себе. Ведь ты не просто хочешь, чтоб он спасся, избавился от вредных привычек, ты хочешь, чтоб он спасся — и тебе от этого было хорошо. Не ему хорошо было, а именно тебе!

— А это и невозможно узнать — в каком случае ему будет лучше, это знает лишь Бог. Конечно, с разумной точки зрения можно подумать, что если человек не будет пить и курить, будет верить в Бога, то это хорошо. Но у каждого ведь своя судьба определенная, и свои задачи в этой жизни. Если ему посильно только пить, а не пить не посильно — ну, как с него можно требовать то, чего он не в состоянии сделать? Он просто не готов еще к этому, не созрел, ему так хорошо, а по-другому он не хочет. Когда ему перестанет быть хорошо от такого образа жизни — будь спокоен, он сам придет к тебе и скажет: “Я не хочу так больше, помоги мне”.

— Но ведь ты не знаешь, что же на самом деле с ним происходит, к чему он вообще должен прийти в этой жизни. И ты просто домысливаешь самое отрицательное. Отсюда и чрезмерные волнения, беспокойства. А почему бы не домыслить, наоборот, положительное? Допустим, человек выбегает и стреляет в ребенка. Все кричат: “Какой негодяй! Какой кошмар!” И только Высший Мир, допустивший такую ситуацию, знает, что это по-своему здорово. Потому что этот ребенок вырастет и станет еще худшим негодяем, а жертв будет еще больше! Получается, его просто спасают от этого. А с другой стороны, тот человек, выстрелив и увидев результат своего поступка, тоже потрясен случившимся, у него большой переворот в психике происходит, он прекращает стрелять. Получается благо! Одним таким допущением, где можно было бы крикнуть: “Да куда же Бог смотрит?”, были достигнуты на самом деле сразу две благие цели. Конечно, не Бог послал совершить это убийство, Он просто допустил, чтобы так произошло, увидев, что от этих действий оба спасутся.

— Вообще, зло идет, конечно, не от Бога. Просто человеку дана свобода выбора, поэтому его невозможно заставить быть добрым. Конечно, можно было бы уничтожить дьявола, но какой смысл? Зло ведь всегда творит сам человек; тьма его просто подталкивает, искушает, но заставить человека безвольно что-то делать, как правило, никто не может — конечный выбор всегда остается за человеком. Поэтому, пока человек будет склонен совершать что-то нехорошее, зло все равно будет существовать, это просто неизбежно. И вот эту неизбежность Бог обыгрывает так, чтобы это нам хоть в чем-то пошло во благо. Он не заставляет человека поступить по-другому, но складывает для него такие ситуации, когда даже его неизбежно отрицательный поступок в конечном итоге как-то поможет ему — он что-то увидит, задумается. Ведь, Бог есть Любовь, бескрайняя Любовь. Значит, все, что Он сделает, будет вести исключительно к Любви. Он заведует каждой миллисекундой в нашей жизни! И все, что происходит или произойдет с тобой — произойдет только с Его ведома. Ты даже не знаешь о том, сколько посягательств тьмы на тебя в течение одного дня произошло, сколько раз всего лишь за один день ты мог упасть, что-то сломать себе, сколько раз тебя могли обокрасть, еще что-то. Но ничего этого не случилось, от всего этого ты был защищен Богом, потому что все эти ситуации тебе были просто не нужны, они не пошли бы тебе во благо — и Бог их не допустил.

— Но тебе это не нужно было. Бог видел: тебе это мудрости не принесет. И это все прошло мимо. Ты даже этого не знаешь. Но зато когда действительно что-то неприятное случится, ты сразу подумаешь о чем-то негативном: что же такое? за что мне это? Да нет же, это случилось с тобой потому, что тебе это очень необходимо, тебя это спасет! Это будет очередная ступенька, ведущая тебя к Любви. И когда ты это понимаешь, ты уже не выражаешь негатива, не осуждаешь, не требуешь, никого никуда не тянешь, оправдываясь тем, что ты их спасаешь, что волнуешься за них. Ничего подобного! Начинать нужно всегда с самого себя. Ты спасешься — и спасутся тысячи! От одной лишь твоей чудесной улыбки будет столько интересного, чудесного происходить вокруг — еще больше захочется улыбаться.

— Конечно! Это ведь тебе будет неприятно, что, например, человек будет пить или ругаться. И ты будешь придумывать различные оправдания своим негативным чувствам к нему, своим волнениям и беспокойствам — мол, его надо спасти, а то он дойдет до такой черты, когда уже будет поздно. Но ведь не нам судить о том! Мы не знаем задачи друг друга. Мы может отвечать лишь за свою жизнь и свои поступки. Нет смысла требовать от других, ты должен требовать прежде с самого себя, стремясь как можно достойнее самому прожить дарованную тебе жизнь. Где, конечно, ты готов в любой момент подставить плечо там, где это нужно, помочь тому, кто действительно нуждается в твоей помощи, и так, как ты это сможешь сделать, не осуждая и не укоряя никого ни в чем. Скажешь: “Ничего! Пусть ты в тысячный раз снова напился, давай попробуем со следующего дня опять, если ты хочешь. Хочешь, давай попробуем. Давай! Я останусь с тобой на всю ночь, когда у тебя начнутся ломки. Я привяжу тебя к стулу, будем смеяться, я буду играть на гитаре. Давай мы пересилим это! Я буду всегда рядом. Если нужно неделю — неделю буду приходить, если ты хочешь…”

— Есть такая притча, — улыбнулся Владимир. — Человек спросил у Бога, что ему делать? Бог ему говорит: “Построй город”. И вот человек возложил стену из камня посреди пустыни. Но подул сильный ветер — и все снесло. Человек заново построил. Ветер снова все порушил. Он — еще. И опять ветер все разрушил… Взмолился тогда человек: “Господи, нерадив я пред очами Твоими, не могу ничего построить. И жизнь моя уже идет к закату”. И ответил великий Отец: “Чадо мое, что же ты смотришь лишь на зримое? Пока ты созидал руками, сердце твое рождало цветы невиданные. Оглянись же вокруг”. Человек оглядывается — а там кругом пространство Любви!..