" Мне было бы грустно, если я только доставлял людям
удовольствие. Моя цель - сделать их лучшими"
Георг Фридерик Гендель (1685 - 1759)

Хороший вопрос. Это часть мировоззрения. Это отношение к жизни. Это философия. Но вначале надо было соприкоснуться с той копилкой громадного богатства, что называется современная мировая музыка и музыкальная культура. Надо было какое-то время просто быть слушателем, быть меломаном. Почти всеядным. С постепенным отметанием того, что со временем начинало казаться убогим, примитивным и назойливым, не моим. Вкусы трансформировались, утончались, кристаллизовались. И на определённом этапе сосредоточились на таком широком спектре направлений, как Нью-Эйдж (New Age, новая эра, новая эпоха). А Нью-Эйдж - это не только социальное движение, возникшее в западном мире в середине восьмидесятых годов и на поверхности выглядящее, как совокупность холистических центров и всевозможных школ духовного направления, но это прежде всего философия, это этика, Этика Новой Эпохи, это отношение к окружающему миру и событиям с высоты понимания высшей красоты и законности-справедливости всего сущего и происходящего. Это ощущение себя как частицы чего-то большего и грандиозно-совершенного. Это взятие на себя ответственности за всё, что происходит с тобой и вокруг тебя. Это целый мир. И наиболее настроенные в этом отношении музыканты и композиторы взяли на себя смелость отобразить этот мир. Через свою музыку.

И я благодарю судьбу за то, что мне предоставилась возможность соприкоснуться с этим пластом музыкальной культуры и в то время, когда практически такая музыка отсутствовала на прилавках музыкальных магазинов и почти не звучала в эфире. У нас в стране. И тогда я сформировался, как слушатель, как почитатель, как ценитель этой музыки. А дальше… А дальше я в один прекрасный момент становлюсь способным на решительный шаг, но перед этим задаю себе вопрос: " А чем я хуже ? А смогу ли я изобразить яркими красками тот мир, что в себе ощутил?" И я не нахожу принципиальных препятствий. И у меня появляется мой первый инструмент, мой первый синтезатор. Который тут же начинает звучать в соответствии с принятой концепцией и моим ощущением, что я должен рисовать космос. Космос во всём. Даже если речь идёт о Земле и о наших переживаниях.

С тех пор многое изменилось. Изменился я. Изменилось отношение к миру. Изменились музыкальные предпочтения. Неимоверно обогатилась звуковая палитра. Но я по-прежнему рисую себя. Я рисую космос. Даже если это фантазия на тему земной красоты. Даже если это вариации на темы классиков, как то Баха, Генделя, Вивальди и др. Даже если это оперная ария.

Альбом "Classics And Dreams" (Классика и мечты) как раз и был посвящён классикам, тем шедеврам мировой классической музыки, которые меня тронули и которые заставили вдохнуть в бессмертные творения совершенно новые звуки , при этом строго следуя цели нисколько не опошлить или огрубить идеи великих мастеров. Как это иногда бывает в поп-музыке и иже с ней. Просто известные и красивые вещи стали звучать более объёмно и космично. И, конечно же, помимо классиков, были, как это и анонсировалось в названии альбома, были и Dreams, были мечты, фантазии. Но не на классические темы. А собственно авторов и участников проекта. Которые органично и стройно вплелись и достаточно гармонично и красиво ужились с известными всем темами.

По мнению некоторых слушателей, этот альбом состоял условно из трёх пластов. Первое - это инструментальные композиции великих композиторов , сыгранные нота в ноту с оригиналом, но звучащие в непривычной для них звуковой палитре. Но куда более радующей слух слушателя, не желающего останавливаться на канонической академической манере исполнения. Так, например, вещи И.С.Баха, традиционно исполняемые на органе с несколькими одновременно звучащими регистрами, стали звучать более мягко, интимно и лирично благодаря тому, что партия сольной темы, традиционно играемая регистром органа , имитирующего деревянный духовой инструмент, стала исполняться настоящим живым духовым инструментом (флейта, гобой) , а в то же время остальные партии приобрели электронную окраску, что добавило произведению некоторую трансовость и космичность . А, например, другая вещь (Адажио), принадлежащая перу итальянского мастера барокко Алессандро Марчелло, написанная для гобоя в сопровождении струнного оркестра, стала звучать совсем неожиданно и более мощно, так как партию гобоя стали исполнять хоровые и женские сопрановые сэмплы, постоянно вызывая у слушателя вопрос, а кто это поёт. Никто. Чудеса современных музыкальных технологий. А струнные заменились мягкими обволакивающими электронными подкладами, погружающими и манящими куда-то.

Стереть грань между живыми исполнителями и электронными, заставить слушателя перестать задавать вопрос "А это живой инструмент или электронный, а это настоящий вокал или сэмплерная технология", а просто получать удовольствие от мощи и феерии звуков - вот моя цель, которая мне здесь, наверное, удалась.

Второй пласт. Традиционно вокальные произведения.

Нет, традиционный академический вокал я никуда не убирал. Он здесь звучит в традиционном величии и в исполнении солисток филармонии и оперного театра. Но, естественно, здесь не обошлось без определённых изюминок. Красивые и мощные электронные подклады - это само собой. Красивые мелодии, написанные классиками, говорят сами за себя. Иногда от аранжировщика просто требуется помолчать. Ария из оперы Глюка "Орфей и Эвридика". Шедевр по своей мелодичности. Абсолютно ничего не хотелось добавить. Просто красивые звуки из богатой и сочной палитры. И красивый вокал. "Аве Мария" Каччини, возможно, стала звучать не совсем традиционно, но это не помешало одному моему слушателю прослушать ёё подряд 7 или 8 раз, получая каждый раз неуменьшающееся удовольствие. Наверное, это дифирамб не столько мне или вокалистке, а сколько самому Джулио Каччини.

А вот вокальный дуэт из кантаты "Стабат Матер" Дж.Б.Перголези стал звучать совсем по другому. Нет, все ноты остались прежними. А вот звуки и вокальные темы - здесь появился простор для творчества. Дуэт превратился в квартет. Причём сопрановый голос остался традиционным и до мозга костей академическим. А вот меццо-сопрановый приобрёл более эстрадную манеру (при этом темброво удивительно гармонично сочетаясь с первым вокалом) , стал временами почти сливаться с синтезаторами и на них походить. А третий и четвёртый голоса - чисто электронные хоро-имитирующие. И всё это слилось в единую вокальную феерию на фоне как традиционных струнных групп, так и свежо и мощно звучащих синтезированных и электронно-обработанных струнных.

А третий пласт - это обрамление для классики. Это и есть Dreams - мечты. Причём временами эти обрамления не уступают по концептуальности, по длительности, по мелодичности, по аранжировочному богатству самим классическим "сердцевинам". Например, четырёхчастная композиция "Пастораль", длящаяся 11 минут, имеет в себе третью часть длительностью не более 3-4-х минут, сочинённую И.С.Бахом ("Pastorale" BWV 590). А остальные части -плод творческой фантазии участников проекта, как я уже упоминал. (Здесь значительна заслуга моей коллеги аранжировщика и композитора Ольги Катуниной.). Так вот, эта, пожалуй, одна из самых красивых и сильных вещей в этом альбоме (а , может, и самая сильная) слушается на одном дыхании, совершенно без сожаления для слушателя, что перестала звучать удивительно красивая музыка гениального классика, и она сменилась на не менее красивую и логично продолжающую предыдущую, но другую по своим энергиям и темам музыку никому неизвестных ( на данном этапе) авторов. Вот этот момент меня и радует более всего, если говорить о моём мнении об этом альбоме.

Это объёмное понятие. Эволюционировало мастерство. Эволюционировало мировоззрение. Эволюционировал процент моего авторства в данной работе. И он практически приблизился к отметке в 100 процентов. Но не об этом же, конечно, идёт речь в самой музыке.

Музыка говорит об эволюции всего сущего. Об эволюции Вселенной, об эволюции Земли, человечества, человеческой души. Об эволюции нашего мировосприятия. Даже названия вещей говорят сами за себя. "Время", "Бытие", "Формы", "Генезис", "Перерождение", "Душа". Изрядный заряд философичности, пожалуй, присущ и всей этой музыке.

Пожалуй, я не планировал никакую структуру при создании вещей. Вначале рождались звуки. Потом темы из этих и других звуков. Потом многочастные композиции. Потом их названия. Потом их последовательность. Вот и создалась структура. Которую никто не планировал. Из восьми вещей в данном случае.

О чём эти вещи ? Да всё о том же. Грандиозность идеи, стоящей за всем сущим, холодная красота космоса, теплота Земли-матери, величие Человека и его связь с Великим Родителем - основные лейтмотивы, стоящие почти за каждым звуком и нотой.

Применительно к скульптурному жанру один из классиков ответил известным образом: "Я просто отсекаю из глыбы мрамора всё лишнее". А применительно к музыке, к музыке в моём жанре, эта мысль звучала бы примерно так: " Я просто в нужные моменты времени нажимаю нужные кнопочки и клавиши". Но, понятно, это не ответ. Не тот ответ, который вы от меня ждёте.

Здесь я бы процитировал самого себя. Я как-то отвечал на подобный вопрос и получилось следующее.

"Я рисую музыку.

Как художник берёт кисть, затем окунает в сияющую яркостью и красотой краску и прикасается к холсту. Он ни о чём не думает. Линия рисуется сама. Он сам не знает, каков будет её изгиб через пару секунд. Он упивается цветом и сиянием краски. И совершенно без включения ума художника она (линия) превращается в замысловатый узор, поражающий своей гармоничностью и нежностью. Затем берётся следующая краска, ещё более насыщенная и яркая, и рисуется другой узор. И этот другой узор живёт своей самостоятельной жизнью. Он дышит, он пульсирует, он струится, он извивается, переливается, течёт, растворяется. И казалось бы, нет ему дела до того первого узора. Но это действо происходит на одном холсте. И разноцветные линии пересекаются. Хотя и в самый непредсказуемый момент. А затем появляются новые линии и цвета. И лишь только сам художник, а за ним и зритель замечают, что линии и краски чудесным образом переплелись, слившись в растворяющем и уносящем смотрящего куда-то вдаль гипнотическом медленно плывущем трансовом танце. Танце Гармонии. И уже не важно, какая линия была первой, и где границы между красками и узорами. Всё это сейчас живёт и дышит на одном холсте , образуя единое Целое, имя которому - Врата в Мир Мечты."

О каком голосе идёт речь ? О вокале? Человеческий голос - самый совершенный из музыкальных инструментов. И мне захотелось им поиграть. Женский академический вокал, а именно, драматическое сопрано вокалистки, которая участвовала в этом альбоме (Светлана Сидоренко), великолепно вписывается в тембровую палитру синтезаторов, имеющихся в моём распоряжении, и каким-то образом "очеловечивает" мой космос, в то же время создавая очень яркие и эмоциональные кульминационные моменты, которые чисто электронными средствами удались бы менее насыщенно.

Или речь идёт о втором голосе ? Который то и вокалом не является. А просто, как бы голос за кадром. Который просто рассказывает стихи. Но которые звучат не просто. Они создают определённую завораживающую атмосферу. Атмосферу некоего транса, атмосферу вовлечённости и погруженности в тот удивительный мир, картины которого разворачиваются перед слушателем.

В одном случае (композиция "Слова" ) это стихи самого автора читаемого текста (Виктория Смагарёва), в другом случае - это Шекспир (композиция "Бытие", название которой и пошло от Гамлетовского "Быть или не быть…").

В третьем случае - это совершенно другой, а точнее, третий и даже четвёртый голос. С абстрактно-сюрреалистичным едва слышимым текстом (композиция "Формы"). Но это уже совершенно другая история. Если рассказывать всю предысторию, никакого эфирного времени не хватит. :

Откуда взялся этот сонет Шекспира ? Вот его то точно, как, впрочем, и всё остальное в этом альбоме, никто не планировал. Просто была музыка, почти у всех слушателей ассоциирующаяся с полётом над Гималаями или Тибетом, с двумя флейтовыми сольными темами, одновременно ведущимися двумя фолковыми флейтами. И от этих воображаемых горных громад так веяло вечностью и незыблемостью, а от этих восточных флейт - каким-то философски-созерцательным одиночеством и лёгкой печалью, что просто захотелось добавить ещё чего-то, и 123-й сонет Шекспира туда просто сам притянулся. Там он звучит (всё та же 10-минутная вещь "Бытие") на родном староанглийском языке.

А вы послушайте, как он звучит в интерпретации С. Маршака.

Ну, первое слово - это целый мир. Который внутри нас. Что такое Мер-Ка-Ба ? Можно произнести многое, но так ничего и не сказать. Можно открыть поисковик в Интернете и утонуть в море эзотерических страниц. Но в двух словах я бы сказал следующее.

Это мощное ощущение своего бытия в других пространствах. Это врата в Небо, которые всегда с тобой.

Второе слово не ищите в словарях . Это игра слов. Отражающая их суть, и суть самой музыки. Это игра двух слов . (Trance - это транс. Transfer - это перемещение, перенос.)

Интервью с композитором и аранжировщиком, автором проекта "Mer-Ka-Ba Trancefer" вела журналист Инга Долганова.